Аркадий Ровнер ищет хранителей тайной мудрости
Более полусотни рассказов Аркадия Ровнера собраны автором из четырех сборников, выходивших на протяжении 30 лет в Америке, Франции и России. Ровнер донес до читателя сухой остаток своих странствий, впечатлений и мыслей о том, что бы все это значило.
Георгий Гурджиев, о котором у Ровнера есть специальное исследование, учил непрерывно наблюдать за собой со стороны. Проза Ровнера зачастую дневник таких наблюдений. Вот герой, ютящийся вместе с женой и сыном в полутемной нью-йоркской квартирке, наконец-то устраивается с помощью знакомого на работу. Привратником в жилом доме. Консьержем в очередь с пуэрториканцами и перуанцем, которые безуспешно пытаются научить его механике жизненного успеха. «Раздумывая о Сенеке по пути в туалет, я разглядываю себя в вестибюльном зеркале. Передо мной стоит лжепривратник: серая куртка, проседь, очки в золоченой оправе». Потом он общается на ночной 96-й улице Ист-Сайда с Луцием Аннеем Сенекой, «похожим на Леню Черткова». Сенеке тоже нехорошо. Нерон его избегает. Сенаторы ненавидят за то, что он близок не к ним, а к императору. Ноют вены на руках, которые придется вскрывать. Сенека пишет Луцилию нравственные письма, а в нью-йоркской ночи разговаривает с привратником Ровнером, русским интеллигентом, выпускником философского факультета, эмигрантом, человеком промежуточным, ни богу свечка, ни черту кочерга. Стоя между двумя стеклянными дверями — на улицу и в вестибюль, — он должен открывать их перед жильцами, получая за это 400 долларов в неделю, плюс бесплатная медицина, больничные и страховка. Ну и, видимо, чаевые, особенно на Рождество. В доме тридцать этажей. На этаже двадцать квартир. В квартире три-четыре жильца. Надо знать всех жильцов, чтобы не впустить чужого. На то и привратник. Сенека молчит. У него своих проблем достаточно.
Кроме Сенеки, Ровнера окружают иудеи и индийцы, мексиканцы и корейцы, кого только нет в большом доме мегаполиса. У каждого своя жизнь и нрав, а тут еще Сенека с нравственными поучениями. Но поскольку тот не преподавал марксизм в МГУ, все, что он говорит, кажется истиной или хотя бы чем-то, что поможет провести ночь, в которой обычная нью-йоркская гарь смешана с йодистой солью океана за углом дома. Смена никак не кончается. Проблема в том, что когда она кончится, наступит сон, который не отличишь от бреда, потому что в нем те же корейцы, приятели-иммигранты и Сенека с поучением, что сон есть смерть и наоборот, а когда проснешься, то непонятно, это ты меняешь напарников или они тебя? Наконец приходишь и сам себя сменяешь.
Контраст между реальной химерой и умственной — лишь одна из тем рассказов Аркадия Ровнера. Другая — «мистическое недотыкомство» московских эзотерических кругов 60-х годов с их легким душегубством, известным по рассказам Юрия Мамлеева. Тем более что Ровнер пытается искать смысл не в быту, одинаковом по любую сторону Атлантики и Леты. И не проказы гостей из инфернального Подмосковья. Ему интересны гуру и жрецы, глобальные маги и тайные члены коллегии посвященных. Мираж сокровенного знания — вот соломинка в пыли времен, заносящей цивилизацию. Тогда оказывается, что Древо Жизни можно посадить в любом дворе, – нью-йоркском, московском или парижском, неважно. Главное, найти формулу первожелудя и ритуал его посадки.
Много лет назад у автора вышла книга статей «Третья культура», где он утверждал, что деление идей на советские–антисоветские иллюзорно. Есть третья культура ‒ культура стремления к вечной истине. С тех пор истина стала рыночным продуктом и ширпотребом не хуже прочего. Эзотерикой нынче торгуют с лотков в любом количестве. Учителям жизни имя – легион. Рынок убил эзотерику, о которой мечталось в советские времена, ее общедоступностью. Что есть истина в условиях печатных станков, бесконечного Интернета и предложений гуру всех культур и посвящений, когда и в Шамбалу можно съездить по турпутевке, были бы деньги.
Но рассказы Аркадия Ровнера уютны прежней верой в чистоту адептов и хранителей тайной мудрости, несмотря на их видимую нелепость и неприспособленность к жизни.
© Игорь Шевелев
РОССИЙСКАЯ ГАЗЕТА — 8 августа 2005 ПОНЕДЕЛЬНИК№ 17211 (3841)
Сайт Аркадия Ровнера 
Возможно ошибаюсь, но моё впечатление от прочитанного таково, что это какой-то поверхностный винегрет из сюжетов прозы Аркадия, по сути искажающий её тонкие сокровенные состояния и смыслы. Не говоря уже о том, что в повести «Привратник» нигде не сказано, что главный герой — это сам автор в буквальном понимании.
Это всего-навсего интерпретация, не более того. Я имею в виду газетную рецензию.
«МИРАЖ СОКРОВЕННОГО ЗНАНИЯ — вот соломинка…»
«Сенека на диване» И. Шевелева — это, действительно, не более и не менее, чем рецензия, и рецензия хорошая, напечатанная к тому же в центральной газете. Если поднять «Российскую газету» за 8 авг. 2005 г., то там должна быть указана и только что вышедшая тогда рецензируемая книга: Ровнер А. Пеленание предка. Собр. рассказов из сб.: «Гости из области», «Пузыри земли», «Будда и Дягтерев», «Пеленание предка». — М.: Номос, 2005. — 510 с.
Рецензия Шевелева хороша уже тем, что она написана живо и увлекательно, с интригующим подзаголовком «Аркадий Ровнер ищет хранителей тайной мудрости». А что еще требуется от рецензии? Привлечь внимание к новой книге, напомнить широкому читателю о таком оригинальном авторе, как Ровнер. Думаю, и для Аркадия рецензия в центральной прессе была тогда очень кстати. Там упоминается и «Третья культура», первый сборник работ Ровнера, опубликованный в 1996 г., вскоре после его возвращения в Россию. С этого сборника, кстати, который я прочел тогда на работе в ИНИОНе, где за десять лет до меня работал Аркадий, возобновился и мой интерес к его творчеству.
От выхода «Третьей культуры» до «Пеленания предка» прошло тоже десять лет. Как говорил, кажется, Столыпин, за десять лет в России меняется многое, а за сто лет — почти ничего. Если провести рискованное сравнение нынешней духовной культуры с религиозно-философским ренессансом Серебряного века, то можно найти не только очевидные различия, но, слава богу, и нечто общее. Я имею в виду широкий (хоть и мутноватый) поток духовных поисков, который активно идет не только среди российской интеллигенции. Напомню, что в идеологически душные 70-е годы, когда Аркадий уехал на Запад в поисках духовной свободы, да и в 80-е тоже еще сажали за «религиозную пропаганду», за чтение и распространение, например, Агни-йоги Рерихов. А в начале 90-х тома Агни-йоги, «Тайной доктрины» и «Розы мира» уже продавались на каждом углу, наряду с «Архипелагом ГУЛАГ» и «Лолитой». Такая «профанация» эзотерического знания довольно-таки раздражала Аркадия. Как описывал это Шевелев,
«С тех пор истина стала рыночным продуктом и ширпотребом не хуже прочего. Эзотерикой нынче торгуют с лотков в любом количестве. Учителям жизни имя – легион. Рынок убил эзотерику, о которой мечталось в советские времена, ее общедоступностью. Что есть истина в условиях печатных станков, бесконечного Интернета и предложений гуру всех культур и посвящений, когда и в Шамбалу можно съездить по турпутевке, были бы деньги».
Тут я позволю себе не согласиться с уважаемым рецензентом, да и с Аркадием тоже, поскольку он был близок к подобной позиции. Что же плохого в том, что Кастанеду и Гурджиева стали издавать тысячными тиражами (хоть и не такими большими как «Малую землю» Брежнева в 1980-м) и в любом книжном магазине появилась «эзотерика», а мы и наши дети стали читать ее в виде печатных и электронных книг, а не в машинописном пятом экземпляре (под одеялом с фонариком, как читали Кама-сутру герои «Стиляг»)?! Что плохого в том, что в Интернете кроме самих текстов доступна широчайшая (пусть и не такая глубокая) информация об эзотерических источниках, традициях и учителях?! Что плохого в том, что не нужно эмигрировать из страны, чтобы рвануть в любой ашрам в порядке «духовного туризма», что будет гораздо проще, чем трансгималайская экспедиция Рерихов?! Попадем ли мы в Шамбалу, это вопрос, но связанный уже не со внешними, а с нашими внутренними ограничениями. А то, что у нас появились свои духовные учителя и мастера разных традиций, в том числе и настоящие, так это великое благо! И мы здесь в России, кстати, дорого заплатили за всю эту духовную свободу в голодные 90-ые.
Рыночная профанация эзотерического?.. Суть эзотерики не в том, что она была или должна быть внешне недоступна широким массам. Эзотерическое означает «внутреннее», сокровенное (со)знание, с древних времен бывшее «тайным учением» (упанишадой) вплоть до середины ХХ века, когда оно для Востока и Запада стало уже «открытой тайной». «Сокровенная» суть его не в том, что «хранители» скрывают его от непосвященных, а в том, что оно со-кровно присуще самой природе сознательного человеческого существа. И обнаружить эту свою суть может «каждый,.. но не всякий» (как любил говорить мой старший друг Юрий Серов). Каждый — кто всецело посвятит себя самопознанию или богопознанию, гнозису. А таких всегда не много, и тут с Аркадием уже трудно не согласиться.
Как поучал Арджуну Кришна, лишь один из тысячи слыхал о божественно-сокровенном, лишь один из тысячи слыхавших начинает его искать, и только один из тысячи ищущих приходит к нему. За две-три тысячи лет ситуация мало изменилась. Вместе с ростом народонаселения, несколько возросло и число просветленных-пробужденных мудрецов, но вот молва о них расходилась все шире и их известность стала глобальной именно благодаря «печатным станкам и бесконечному Интернету». И это стало хорошей модой. Профанация эзотерического, если уж на то пошло, начинается не с рынка, а с того эКзотерического заблуждения, что сокровенное знание можно целиком выразить в слове. «Мысль изреченная есть ложь». Абсолютная Истина безмолвна. Сокровенное знание остается миражом, соломинкой (Шевелев), за которую хватается ищущий ученик в пучине мирских заблуждений авидья-майи. В этом смысле Рамакришна называл поиск божественно-сокровенного «видья-майей», т.е. тоже Иллюзией, но ведущей к постижению безмолвной Истины.
АзБука БиблиоГрафии Мудрости