Обрывая лепестки ромашки

Все было как и раньше, но в то же время это был уже не первый раз, однако – все было пронизано едва уловимым ароматом не званной особенности. Я снова обрывал лепестки ромашки.

Помню, в детстве была такая игра, мы – дети, взяв в руки цветы, желая разрешить наши заветные мечтания-тайны, гадали по ромашкам на любовь, удачу… ‒ последний лепесток содержал в себе ответ.

Парадоксальная свежесть настоящей ситуации была в том, что ожидания исчезали сами собой, но почему-то на их место приходили новые. Я ощущал внутри некоторую зыбкость, но ясность понимания цели моего деяния оставалась. Более того я чувствовал весь, что самое главное сейчас заключается не в обрывании лепестков. Оно пребывает где-то между…, между обрыванием и новым лепестком, лепестком и новым обрыванием. И это чувство наполняло меня порой какой-то странной, едва заметной, но в то же время глубокой незыблемостью.

Необычность этого раза была еще и в том, что среди звуков из окружающего меня мира, до меня доносились слова о том, что я обрываю ромашку, гадаю, сижу или стою – неважно: все это было очень правдоподобно, тем более, что я радовался новостям, встречая их с открытым сердцем.

Ко мне подошел мой друг и завел со мной разговор о ромашках, о том, что люди, не ведая собственной судьбы, обрывают безжалостно лепестки, бросают их и цепляются за последний из них ‒ думая, что он и есть  их предназначение. Я понял его и не мог не согласиться с ним, но мысль, возникшая во мне, оказалась совершенно неожиданной: “Мне предстоит встреча с последним лепестком моей ромашки”.

Я посмотрел на соцветие в моих руках – и точно – остался последний лепесток – красивый, больше прежних, с едва заметным раздвоением у округлого края. Оборвать его – значит принять случайность гадания, задать себе жесткое направление, шагнуть, во веки определив себя – судорожно мелькнула во мне мысль. Но странно, в этот миг я вполне, весь ощутил, что уже забыл, упустил, отпустил то, о чем обрывал лепестки… приобретя спокойную решимость. И вот последний лепесток исчез…

Что же осталось?

Лепестков нет, а я … с этого момента мои мысли уже о другом.

© Аркадий Ровнер, Н.Н., 3.03.2000