Я дочитал и перечитал текст Гочи Гвасалия и несколько дней нахожусь в вихревом облаке его мыслей. Облако это полно грозовых разрядов. Человек огромного философского дарования и при этом чуткий традиционалист, одинакова внимательный к реалиям Востока и Запада, человек широчайшей мысли и тончайших умозрений, поставил задачу ввести философскую мысль в пространство современных проблем и поставить вопросы, которые давно должны были быть поставлены. Кстати, обратили ли вы внимание на то, каким мощным русским языком он владеет, корявым, диким, великолепным!
Он начинает с парадоксов Майи, окружающей нас обманной реальности. В сегодняшнем мире обманы Майи сгущаются. Мало того, что своим восприятием мы воспринимаем все, что угодно, но не окружающий нас мир и не такими, какие мы есть в этом мире, что стало аксиомой уже после Юма и Канта, да и Платон говорил нам о том же своей пещерой. Но не станет ли смерть подобным переходом в мир еще одной разновидности Майи, даже в том случае, если умерший предстанет перед богом и узнает тайну своей судьбы, вопрошает автор. Майя бессмысленна и зла, но как она может быть той и другой одновременно, спрашивает он? Майя двусмысленна: с одной стороны, легкомысленна и комична, но она может стать беспощадной в отношении того, что пойдет против течения и захочет разгадать ее тайны и ей противиться.
Тайной окружен и современный человек. Не вызывает никаких сомнений, что он является искусственным творением высших существ, Бога или богов, ибо слепой случай или бесконечная совокупность случаев никогда не смогли бы создать ничего подобного по искушенности и двусмысленности. Вслед за Жульеном де Ламетри (1709-1751) автор повторяет: человек — это машина, и от себя добавляет: он — кукла или голем, нечто, смываемое волнами времени и не имеющее смысла и назначения. Вслед за Августином и Кальвином автор видит предетерминированность в судьбе этой куклы и видит неуклонное историческое нисхождение этого голема, ее превращение в чандалу, в «онтологического мерзавца». Человечество чандалов слепо катится к оглушительному апокалипсису, ибо после двух провалившихся попыток противостояния этому скатыванию в бездну в первой половине прошедшего века и победы либерально-буржуазной трясины, у человечества не осталось никаких сил и никаких инструментов возрождения вертикального импульса. Если же когда-нибудь произойдет этот поворот — через восстановление каст, евгенику или какую-либо иную схему, — трудно и страшно вообразить каким мучительным и кровавым будет это обновление мира. Автор видит его, скорее, в терминах Второго пришествия и Божественного Суда, нежели в чисто человеческих категориях.
Итак, перед нами длинная очередь вопросов, которые никто, кроме нашего автора, не хочет задавать, потому что, задав их, нам придется признаться, как мало, если вообще что-либо, мы достоверно знаем. Именно этот вопрос оказывается самым важным: что же мы знаем достоверно? Мы имеем изрядное число отрицательных знаний, тех, которые сегодня возбраняется знать, ибо знающий выпадает из социального конвейера и катится кубарем неизвестно куда. Вот, например, утверждение о современном человечестве, которое не устроит ни религиозных, ни светских ханжей:
«Огромное большинство человеков рождается или скотом в человеческом обличии, или получеловеком, пригодным для хозяйственных нужд. Несчастные, обделённые люди одного чекана. Хоть индус, хоть буддист, хоть христианин. Древние арии, последователи Вед были совершенно правы, что освятили существование касты чандал. Это необходимо для человека, стремящегося ввысь. Это необходимо для сохранения великой цели самопреодоления. Если нет чандалы, то ведийский социум (варнашрама дхарма) ущербен. Каста чандал приобретает эсхатологическое значение в том смысле, что возвышение чандал свидетельствует о наступлении последних времён».
Интересно, что именно этот вопрос, а не вопросы, считавшиеся кардинальными прежде, например, вопрос о предестинации (praedestinatio) и свободе воле, ставит автор во главу угла. Это вопрос, отсылающий читателя в первую очередь к Фридриху Ницше, задавшему лейтмотив преодоления: «Человек — это то, что должно быть преодолено. Человек — это мост, а не итог». Не патриотизм, не гуманизм, не либерализм, не социализм, а возвышение чандал, как свидетельство о наступлении последних времен — эту идею во всеуслышание провозглашает наш автор. Он бьет в набат с такой силой, что готовы лопнуть барабанные перепонки, но его никто не слышит. Потому что нет другой более важной задачи у вожаков современного человечества, чем легитимация, то есть оправдание наличного состояния человека. Признаётся, что это состояние нужно постоянно корректировать посредством психоанализа, искусства, изучения восточных доктрин, взвешенного воспитания и возвращения отклонившихся индивидуумов в норму. Но, говорят нам, надо гнать от себя апокалиптические мысли, мешающие прагматичной политике, бизнесу и пищеварению. Современный голем категорически не желает знать пугающую правду.
Ницше писал о нигилизме, но это была предварительная стадия захватившей человечество чумы — прихода на арену истории «онтологического мерзавца», победы псевдочеловека, биоробота с отсечёнными человеческими качествами. Что делает человека уникальным созданием? Его богоподобие и творческий дар. Нигилист все отрицает и уравнивает в низком и примитивном, чандала — это разрушение человеческого достоинства во имя чандальских справедливости и красоты.
Использованное мною слова «вопрошание» (inquiry) не совсем точно описывает авторский метод. Автор, скорее, преследует и по-охотничьи загоняет любую проблему, методично исчерпывая все подходы и пути её разрешения. Таким образом круг возможностей сужается, и остаётся сделать напрашивающийся неизбежный вывод. Выводы резкие, эпатажные, как раз по разряду и мерке наглой мейнстримовской либеральной идеологии.
А. Р.
Январь-февраль 2016 г.
Сайт Аркадия Ровнера 
Согласен, что статья написана безусловно талантливым человеком, обладающим острым умом и эрудицией. Затронута тема, по моему мнению, на уровне в основном выживания человечества.
Здесь хочу заметить,что я делю тематику согласно энергетики или чакрам на выживание, продолжение рода и ментал или их сочетание. С точки зрения свободы воли, как я понимаю, то богоборчество, как и атеизм в пику теизму заложены в судьбы людей Создателем и представляют собой борьбу противоположностей и такая борьба видимо никогда не закончится. Те, кто считают, что свобода воли есть
иллюзия и человек запрограммирован Богом, понимают, что события спускаются и не подлежат изменению согласно воле человека, а всё происходящее это сон.
Весь этот спектакль очень интересен в своём бесконечном разнообразии идей, действий и переживаний и есть только одна, на мой взгляд, эволюция — это духовная.
В неё я вкладываю прохождение опыта выживания, продолжения рода и
ментала с той точки, с которой человек пришёл в эту жизнь. Для движения в сторону единения с Богом необязательно иметь высокий «ай кью» — это должно быть в программе жизни.