Аркадию Ровнеру
Из ниши потаённой ты не раз
За солнечной короной видел глаз
И замечал песочные часы
Под знаком неприкаянной косы
Их небо накреняет испокон;
Их кувырок, о боги, предрешён!..
Он опрокинет ход иных часов
Стенных, наручных, время расколов
И в оный час закончится эон
И опустеет праздничный амвон
Из ниши потаённой в первый раз
За солнечной короной узрим лаз
Склеп проницая от сороковин
Из неких неизведанных глубин
Двумя мирами каждый умудрён
И легкой пряжей с острых веретён
Пускай гнездится в котловине мрак
Свет над равниной брезжит, не иссяк!
И образ мира в душах двуедин
И нет в плероме следствий и причин
Из ниши потаённой узрим вдруг
За солнечной короной лунный круг
***
Валентин Никитин
3-4 июня 2014 г.,
Жажлево
Стихотворение Валентина Никитина, написанное на днях, замечательно в разных отношениях. Прежде всего тем, что оно посвящено АРКАДИЮ РОВНЕРУ. Вся личность Аркадия Борисовича и его разнообразное (жизне)творчество у многих вызывают большую любовь и интерес и меня тоже не раз уже вдохновляло на благодарные «ответные» опусы. Если бы я сочинял стих в его честь, то он был бы, конечно, попроще, похожим, например, на стихотворение старого русского поэта Н.:
«Бывают светлые мгновенья:
Мир ясный душу осенит;
Огонь святого вдохновенья
Неугасаемо горит.
Оно печать бессмертной силы
На труд обдуманный кладет;
Оно безмолвию могилы
И мертвым камням жизнь дает,
Разврат и пошлость поражает,
Добру приносит фимиам
И вечной правде воздвигает
Святой алтарь и вечный храм.
Оно не требует награды,
В тиши творит оно, как бог…
Но человеку нет пощады
В бездонном омуте тревог.
Падет на грудь заботы камень,
Свободу рук скует нужда,
И гаснет вдохновенья пламень,
Могучий двигатель труда».
(1851-1852)
Художника обидеть, как говорится, может каждый, но самое обидное для поэта, если его творения остаются незамеченными. Поэтому в порядке легкой критики скажу о том, чем еще замечательно стихотворение Валентина Никитина. Ни у какого другого поэта я, кажется, не встречал (правда, я малоначитанный критик) столь густой перегруженности текста зарифмованной эзотерической символикой и гностической метафизикой. Самому Аркадию, надеюсь, это по вкусу, а мне не очень. Предпо-читаю раз-думья попрще, например, из того же старого поэта:
Дума
В глубокой мгле холодного забвенья
Теряются народов поколенья,
Законы их, междоусобный спор,
И доблести, и слава, и позор.
Лицо земли печально изменилось,
И много царств великих сокрушилось
И скрылося под пеплом городов,
Лишь темный след исчезнувших веков —
Нестройное собрание обломков,-
Да вымыслы неведомых певцов
И письмена нам чуждых языков
От праотцов осталось для потомков…
Пройдут века, в событиях Вселенной
И мы мелькнем, как метеор мгновенный,
И, может быть, потомства поздний род
Забудет наш угаснувший народ.
Так! вечности не суждено земному;
Покорствуя всеобщему закону,
Всё умереть когда-нибудь должно;
Но жизнь одних, как чудное зерно,
Останется в самом процессе тленья
Залогом сил другого поколенья.
Да, не вотще под холодом времен
Идут ряды бесчисленных племен;
Наследники бессмертья и свободы,
Как дар благой, иным гостям природы
Мы отдаем в известный периОд
Свои права на жизнь, свой цвет и плод,
Окончив здесь вполне свое призванье —
Быть семенем в системе мирозданья».
(1849)
Иван Саввич Никитин (1824-1861).